i'm a 90'ies bitch (c)
Вот такая вот бездарная моя порно-фантазия спровоцированная не менее бездарным фиком (ИМХО), а именно 23-й главой данного фика, на тему "Что было бы, если бы совесть вернулась к ним в сознание минут на десять позже". По моему разумению Li Takehiro ну просто не имела права не дать возможности им перепехнеться!!
Я не владею абсолютно никакой стилистикой, граматикой и орфография храмает тоже. так вот.
тыкЧего еще можно было ждать от Рено. Что он отступится, покраснеет, растеряется? Во первых это было бы совершенно не в его стиле – признать что обложался? Нет, лучше идти дальше, на пролом! Во вторых в его глазах не угадывалось ни одной мысли, только необузданная, обездвижившая меня страсть. Может он, даже не видел, кого сейчас целует. И явно не соображал что делает. Его настойчивость не могла не вызвать во мне ответной реакции. Я понял, что уже давно отвечаю на его поцелуй, мягкий, уверенный, без тени смущения. Без возможности отвернуться.
Я лениво прикрыл глаза. Кажется это было ошибкой – чувства обострились моментально, желание возросло, я едва удержался от того что бы не обнять его и не прижаться к нему. я прервал поцелуй и с испугом отстранился. В туже секунду он поймал мое лицо ладонями и посмотрел прямо в глаза. он все так же прижимал меня к стене и не торопился отпускать. И этот изучающий взгляд. Он как будто что то решал для самого себя. Бесприрывно покусывая губы. Вид его губ заворожил меня. Красные от укусов, припухшие от поцелуя, они оказались такими сладкими, мягкими, нежными. Это было вопиюще не логично, не справедливо и не честно с моей стороны, мне, кто разглагольствовал об отношениях, построенных на доверии, потянуться вновь к нему за поцелуем. Я отчетливо понимал что делаю, но отрываться от него не хотелось. Я абсолютно осознавал, что это чистая измена, без капли принуждения, как было с Руфусом, но вины за собой я совсем не чувствовал. Он ответил мне на поцелуй вместе со стоном. Прижал меня теснее к стене и его руки начали блуждать по моей спине, бедрам, ягодицам. Я так давно не испытывал этой сладкой истомы. Это было не так как с Клаудом. Рено, он более нежный, более хрупкий. Это было иначе, но не менее хорошо. Как и бывает, давольно не редко, в минуты страсти, выпадаешь в прострацию, но возвращаться обратно иногда бывает страшно. Я понял, что сжимаю его ягодицы, а он трется об меня эрекцией и громко стонет. Его поцелуи переместились на шею. Мне отчаянно захотелось сделать то же. Я распахнул его пиджак, расстегнул несколько верхних пуговиц – это далось тяжело, пальцы не слушались - рывком стянул с его плеч рубашку и начал их целовать, обнимая его за шею, вплетаясь пальцами в его волосы. У него такие же жесткие волосы, как и у Клауда, торчат во все стороны. И, почему то запах апельсина. Он просто одурманивает, лишает здравомыслия. Черт возьми, я был бы вовсе не против, если бы кто-то из «наших» появился сейчас в дверях и прервал это безумие, потому что сами мы кажется уже не остановимся. В доказательство этой мысли, я легонько укусил Рено за мочку уха – Клауду всегда это нравилось. Он гортанно застонал, обнял меня крепче (куда ещё крепче) и прижался к моему паху. Соприкосновение через не плотные слои ткани окончательно снесло мне крышу. Я застонал в ответ. Отчаянно захотелось коснуться его «там», я начал шарить у него по животу, расстегнул его брюки и засунул руку к нему в трусы. Он отстранился и вновь посмотрел мне в глаза. Вновь облизнул губы. До меня дошло – он приходит в себя. Меня это так же отрезвило. Но я понял, что отступать уже некуда, если он меня оттолкнет, я мог бы оскорбиться, учитывая что, стою с его членом в руке, а стало быть, уже на всё согласен. Если я его оттолкну значит оскорбиться может он. Сию глупейшую мысль по поводу взаимных оскорблений в сложившейся ситуации додумать мне не удалось – он попросил, а может, приказал, хотя скорее прорычал севшим голосом:
– Повернись.
Моя совесть снова сделала попытку всплыть. Кувыркнулась и ушла обратно в пятки. А пошло оно всё!... я заслужил немного удовольствия! Ещё немного попялившись на него и думая уже о том, не будет ли мне больно, мои мысли, естественным ходом, переключились на его размеры. Я вновь осознал что отступать уже некуда. А ещё, кажется, испугался, что Рено капитулирует вместо меня и стал разворачиваться.
Похоже, что из той же боязни передумать и не сбежать он ввел мне сразу два пальца, по-видимому смоченных его слюной. К такому я уже привык и боли не почувствовал. Мне не хотелось терпеть от него нежность, или осторожность. Хотелось только быстрой и по возможности хорошей разрядки. Я рыкнул ему (и это мой голос?)
– Не церемонься! Вставляй!
Он послушно пристроился сзади к моему входу и начал медленно входить. Его член не был сухим, уж не знаю когда он успел. Это было горячо и приятно, и не принесло сильной боли. Он вошел плавно и без проблем, как будто мы всю жизнь этим занимались. Легко задел простату отчего я неистово закричал и выгнул спину. Как же давно уже… Клауд. Желание что бы он вошел и остановил нас пропало. Совсем не прельщало, что бы он увидел меня с чужим членом в моей заднице, распластанного на тумбочке в прихожей. Когда я успел на неё лечь?... я прикусил руку что бы не стонать и уж тем более не кричать. Рено двигался все теми же плавными толчками, кажется, он все же пытается быть осторожным. Я не был уверен что это поможет мне разрядиться и начал насаживаться на него в ответ. Он ускорил темп, толчки стали резче, обвил рукой мой член и начал двигать ею в такт собственным толчкам. Я бросил попытки не стонать в сотый раз, за сегодняшнее утро, послав все … куда-нибудь, схватил его за бедра и откинулся ему на спину. Он тут же впился мне в основание шеи. Не знаю сколько все это продолжалось. Не слишком долго. Я кончил ему в руку с громким стоном. Через несколько толчков он меня догнал. Мы упали на бедную тумбочку, тяжело дыша. В голове было пусто. В квартире уже не было холодно. Телу было хорошо, ещё бы, оно же получило долгожданную разрядку. Мне подумалось – а как же Рено. Ему так же и хорошо и… странно, как и мне? Я завозился под ним, давая понять, что хочу встать. Он поднялся, опустил взгляд, начал надевать брюки, рубашку. Я тоже надел свои пижамные штаны. С силой провел по волосам, по лицу. Настало время что-то решать.
- Пойдем на кухню – предложил я ему. Ноги меня не держали.
Рено молча проследовал за мной и сел за стол. Я поставил чайник, наверное неосознанно пытаясь отодвинуть разговор. По телу разливалась истома. Видимо именно это являлось причиной того, что жгучую вину за случившееся я всё ещё не почувствовал.
Я налил нам зеленого чаю. Почему зеленый? Что бы ещё больше расслабиться? Ладно, пофиг. Рено с сомнением принюхался к чашке, сморщив свой «носик», сноб несчастный. На его лице вновь появилась игривая улыбка. Он посмотрел на меня с усмешкой:
- А по крепче у тебя ничего нет?
Я задумался. А ещё расслабился – если Рено будет вести себя так, как будто все это пустяки… наверно мне это поможет.
- Кофе? Предложил я.
- Коньяк, ликёр… Чего-нибудь ещё – он жестикулировал рукой в такт своим мыслям. Я кивнул, спиртное у нас было. Пиво в холодильнике. А ещё портвейн и вино в шкафу. Рено выбрал портвей и налил нам обоим прямо в чай. Видимо не первый раз на ходу изобретает рецепты алкогольных коктелей. С ним было удивительно просто. А с моей стороны было не честно отмалчиваться предоставляя всё решать ему. Я выпил залпом эту его «бурду» и решился заговорить первым:
- Рено, у тебя же… Винсент. У вас с ним?..
- Все хорошо, но он слишком занят… Знаешь, всякие богатые нефтью месторождения, исследования, различные конференции, совет директоров… Кададжи… Я считаю тебя своим другом… и исключительно дружеские отношения я бы и хотел с тобой иметь,… но… Не понимаю, как такое могло произойти! – простонал он уронив голову на руки.
Откровенно. «Прости, сие было ошибкой». Я едва не прыснул от этих мыслей.
- Верю. Мне так же не ловко, но с Клаудом та же ситуация. Тоже дома только ночует! Но ты-то хотя бы работаешь… – Я резко замолчал. Это я что, оправдываюсь? Это может являться оправданием?
- Я… - Рено засмущался и отвел взгляд. Оттого ли что я опять сморозил глупость? Не знаю, но я решил попробовать сказать ещё одну:
- Может лучше просто это забыть? Оступиться может каждый…
Я сам, конечно же в это не верю. Очень захотелось что бы Рено настучал мне сейчас по лбу и призвал отвечать за свои поступки. Но он, кажется, не собирался облегчать мне жизнь взяв на себя обязанности взрослого воспитателя перед инфантильным малолеткой ответив лишь: - Хорошо. Давай попробуем. – И пожал плечами. Вот так просто. Добро пожаловать во взрослую жизнь, Кададжи. Ты вытворил отнюдь не детскую ошибку. Остается жить с ней.
Мы занялись вопросами о моих братьях. И позже, когда он ушел, я принял, наконец, твердое решение молчать обоо всём случившимся. Не стал бы отрицать ничего, всплыви оно, но если Рено собирается молчать, то я просто не имею права открываться, так? Веть мы должны поддерживать друг друга, мы же друзья.
Я не владею абсолютно никакой стилистикой, граматикой и орфография храмает тоже. так вот.
тыкЧего еще можно было ждать от Рено. Что он отступится, покраснеет, растеряется? Во первых это было бы совершенно не в его стиле – признать что обложался? Нет, лучше идти дальше, на пролом! Во вторых в его глазах не угадывалось ни одной мысли, только необузданная, обездвижившая меня страсть. Может он, даже не видел, кого сейчас целует. И явно не соображал что делает. Его настойчивость не могла не вызвать во мне ответной реакции. Я понял, что уже давно отвечаю на его поцелуй, мягкий, уверенный, без тени смущения. Без возможности отвернуться.
Я лениво прикрыл глаза. Кажется это было ошибкой – чувства обострились моментально, желание возросло, я едва удержался от того что бы не обнять его и не прижаться к нему. я прервал поцелуй и с испугом отстранился. В туже секунду он поймал мое лицо ладонями и посмотрел прямо в глаза. он все так же прижимал меня к стене и не торопился отпускать. И этот изучающий взгляд. Он как будто что то решал для самого себя. Бесприрывно покусывая губы. Вид его губ заворожил меня. Красные от укусов, припухшие от поцелуя, они оказались такими сладкими, мягкими, нежными. Это было вопиюще не логично, не справедливо и не честно с моей стороны, мне, кто разглагольствовал об отношениях, построенных на доверии, потянуться вновь к нему за поцелуем. Я отчетливо понимал что делаю, но отрываться от него не хотелось. Я абсолютно осознавал, что это чистая измена, без капли принуждения, как было с Руфусом, но вины за собой я совсем не чувствовал. Он ответил мне на поцелуй вместе со стоном. Прижал меня теснее к стене и его руки начали блуждать по моей спине, бедрам, ягодицам. Я так давно не испытывал этой сладкой истомы. Это было не так как с Клаудом. Рено, он более нежный, более хрупкий. Это было иначе, но не менее хорошо. Как и бывает, давольно не редко, в минуты страсти, выпадаешь в прострацию, но возвращаться обратно иногда бывает страшно. Я понял, что сжимаю его ягодицы, а он трется об меня эрекцией и громко стонет. Его поцелуи переместились на шею. Мне отчаянно захотелось сделать то же. Я распахнул его пиджак, расстегнул несколько верхних пуговиц – это далось тяжело, пальцы не слушались - рывком стянул с его плеч рубашку и начал их целовать, обнимая его за шею, вплетаясь пальцами в его волосы. У него такие же жесткие волосы, как и у Клауда, торчат во все стороны. И, почему то запах апельсина. Он просто одурманивает, лишает здравомыслия. Черт возьми, я был бы вовсе не против, если бы кто-то из «наших» появился сейчас в дверях и прервал это безумие, потому что сами мы кажется уже не остановимся. В доказательство этой мысли, я легонько укусил Рено за мочку уха – Клауду всегда это нравилось. Он гортанно застонал, обнял меня крепче (куда ещё крепче) и прижался к моему паху. Соприкосновение через не плотные слои ткани окончательно снесло мне крышу. Я застонал в ответ. Отчаянно захотелось коснуться его «там», я начал шарить у него по животу, расстегнул его брюки и засунул руку к нему в трусы. Он отстранился и вновь посмотрел мне в глаза. Вновь облизнул губы. До меня дошло – он приходит в себя. Меня это так же отрезвило. Но я понял, что отступать уже некуда, если он меня оттолкнет, я мог бы оскорбиться, учитывая что, стою с его членом в руке, а стало быть, уже на всё согласен. Если я его оттолкну значит оскорбиться может он. Сию глупейшую мысль по поводу взаимных оскорблений в сложившейся ситуации додумать мне не удалось – он попросил, а может, приказал, хотя скорее прорычал севшим голосом:
– Повернись.
Моя совесть снова сделала попытку всплыть. Кувыркнулась и ушла обратно в пятки. А пошло оно всё!... я заслужил немного удовольствия! Ещё немного попялившись на него и думая уже о том, не будет ли мне больно, мои мысли, естественным ходом, переключились на его размеры. Я вновь осознал что отступать уже некуда. А ещё, кажется, испугался, что Рено капитулирует вместо меня и стал разворачиваться.
Похоже, что из той же боязни передумать и не сбежать он ввел мне сразу два пальца, по-видимому смоченных его слюной. К такому я уже привык и боли не почувствовал. Мне не хотелось терпеть от него нежность, или осторожность. Хотелось только быстрой и по возможности хорошей разрядки. Я рыкнул ему (и это мой голос?)
– Не церемонься! Вставляй!
Он послушно пристроился сзади к моему входу и начал медленно входить. Его член не был сухим, уж не знаю когда он успел. Это было горячо и приятно, и не принесло сильной боли. Он вошел плавно и без проблем, как будто мы всю жизнь этим занимались. Легко задел простату отчего я неистово закричал и выгнул спину. Как же давно уже… Клауд. Желание что бы он вошел и остановил нас пропало. Совсем не прельщало, что бы он увидел меня с чужим членом в моей заднице, распластанного на тумбочке в прихожей. Когда я успел на неё лечь?... я прикусил руку что бы не стонать и уж тем более не кричать. Рено двигался все теми же плавными толчками, кажется, он все же пытается быть осторожным. Я не был уверен что это поможет мне разрядиться и начал насаживаться на него в ответ. Он ускорил темп, толчки стали резче, обвил рукой мой член и начал двигать ею в такт собственным толчкам. Я бросил попытки не стонать в сотый раз, за сегодняшнее утро, послав все … куда-нибудь, схватил его за бедра и откинулся ему на спину. Он тут же впился мне в основание шеи. Не знаю сколько все это продолжалось. Не слишком долго. Я кончил ему в руку с громким стоном. Через несколько толчков он меня догнал. Мы упали на бедную тумбочку, тяжело дыша. В голове было пусто. В квартире уже не было холодно. Телу было хорошо, ещё бы, оно же получило долгожданную разрядку. Мне подумалось – а как же Рено. Ему так же и хорошо и… странно, как и мне? Я завозился под ним, давая понять, что хочу встать. Он поднялся, опустил взгляд, начал надевать брюки, рубашку. Я тоже надел свои пижамные штаны. С силой провел по волосам, по лицу. Настало время что-то решать.
- Пойдем на кухню – предложил я ему. Ноги меня не держали.
Рено молча проследовал за мной и сел за стол. Я поставил чайник, наверное неосознанно пытаясь отодвинуть разговор. По телу разливалась истома. Видимо именно это являлось причиной того, что жгучую вину за случившееся я всё ещё не почувствовал.
Я налил нам зеленого чаю. Почему зеленый? Что бы ещё больше расслабиться? Ладно, пофиг. Рено с сомнением принюхался к чашке, сморщив свой «носик», сноб несчастный. На его лице вновь появилась игривая улыбка. Он посмотрел на меня с усмешкой:
- А по крепче у тебя ничего нет?
Я задумался. А ещё расслабился – если Рено будет вести себя так, как будто все это пустяки… наверно мне это поможет.
- Кофе? Предложил я.
- Коньяк, ликёр… Чего-нибудь ещё – он жестикулировал рукой в такт своим мыслям. Я кивнул, спиртное у нас было. Пиво в холодильнике. А ещё портвейн и вино в шкафу. Рено выбрал портвей и налил нам обоим прямо в чай. Видимо не первый раз на ходу изобретает рецепты алкогольных коктелей. С ним было удивительно просто. А с моей стороны было не честно отмалчиваться предоставляя всё решать ему. Я выпил залпом эту его «бурду» и решился заговорить первым:
- Рено, у тебя же… Винсент. У вас с ним?..
- Все хорошо, но он слишком занят… Знаешь, всякие богатые нефтью месторождения, исследования, различные конференции, совет директоров… Кададжи… Я считаю тебя своим другом… и исключительно дружеские отношения я бы и хотел с тобой иметь,… но… Не понимаю, как такое могло произойти! – простонал он уронив голову на руки.
Откровенно. «Прости, сие было ошибкой». Я едва не прыснул от этих мыслей.
- Верю. Мне так же не ловко, но с Клаудом та же ситуация. Тоже дома только ночует! Но ты-то хотя бы работаешь… – Я резко замолчал. Это я что, оправдываюсь? Это может являться оправданием?
- Я… - Рено засмущался и отвел взгляд. Оттого ли что я опять сморозил глупость? Не знаю, но я решил попробовать сказать ещё одну:
- Может лучше просто это забыть? Оступиться может каждый…
Я сам, конечно же в это не верю. Очень захотелось что бы Рено настучал мне сейчас по лбу и призвал отвечать за свои поступки. Но он, кажется, не собирался облегчать мне жизнь взяв на себя обязанности взрослого воспитателя перед инфантильным малолеткой ответив лишь: - Хорошо. Давай попробуем. – И пожал плечами. Вот так просто. Добро пожаловать во взрослую жизнь, Кададжи. Ты вытворил отнюдь не детскую ошибку. Остается жить с ней.
Мы занялись вопросами о моих братьях. И позже, когда он ушел, я принял, наконец, твердое решение молчать обоо всём случившимся. Не стал бы отрицать ничего, всплыви оно, но если Рено собирается молчать, то я просто не имею права открываться, так? Веть мы должны поддерживать друг друга, мы же друзья.
@темы: Кададжи, Рено, Final Fantasy, Слэш